Из книги «Мелос относительной недоступности»

* * *

Спрашивал Саша Черный или фокс Микки: вам нравятся чердаки?

(те, где хранятся пластинки с капеллой Челибидаке и книги Солона

или Софокла)

последнее вокресенье в исполнении Мечислава Фогга

собираюсь в отпуск и думаю, до каких

пор ощущать порами, что во поле пыльно, а надо бы «чисто»,

блаженно теряю нить

которую Ариадна оставила близоруким и машет рукою с пирса

парашютистам и инфернальным женщинам поможет дни не бранить

фирменный внутренний стержень из смеси угля и воды, и смолы, и спирта

в область лесную приходит заготовитель дров

икры щекочет заморская из черники, но, не сочти за лень, ее

трогать не хочется,

ибо на всякой былинке — зрачки и плоскости родственниц божьих коров

ровно, как книги, дышат прозрачные сочленения

в злачных местах не кочует Леда и не становится лейкой

флейта, летние звуки впитываются в клапаны ФЭДа и флейты

девушки кричали «занадто»* * Чересчур (укр.).

* Oбнаженный (нем.).

* Доброй ночи (латышск.)., а позже вступали в НАТО

там их видеть хотели «naсkt»*, согласно контракта,  желали «arlabunakti»*

каждый бедняк имеет право достаться красивой жене

но только после того, как в Лемберге по отвесной стене

взберется на башню Корнякта

встречный крепче, чем сон (коль сильнее на газ), и гримасу твою похитили

наконец, и ромашки пятно на лацкане (соль ничего не дала) поделено

не спрашивай — любит ли, нет

спроси, как дела у мастера Никанора Никитина

туманное солнце плавает во глубине

дерева

На визит друга из Латвии

Обаяние выровнялось

Магма выпала и выравняла обоняние

Абсолютным предательством тренди-бренди

Знаешь тренд? Хороши и Сметана и Хатиква

Зайчик, отскочивший от мотоцикла, зеркало, в котором застряло небо

Неограниченные права предоставлены няням

Умеющим подавлять рудименты гнева

Переходящим в солнечный farce vivendi

Прямо из ars antiqua

Косвенны кос невода́

Всклянь почти общение от кочки до кочки

Очень почтительные хуже редьки

Куда ни глянь, во всех городах

Очереди на почте

Понты, нательные батарейки

Монетки, севшие в лужу решкой, определи фасеточным зрением

С максимальной точностью до единого растра

Вычти погрешность и найди то же самое слева — в прошедшем времени

В какой-нибудь Риге, например, на улице Краста

Вновь из раструба вылетают синкопы варварства, обработки мелодии

«Ти́ха во́да»

(Говорят, композитор был мужем приличным и очень добрым)

Это музыка, производства январского или апрелевского завода

Завелась для того, чтобы верить себе или — хуже — себе подобным

Этикет запрещает коту говорить о своей особе

Фосфорический Роланд шагает по пляжу в латах

Это он потом — по роли — на башне ратуши приспособит

Этикетку пластинки в качестве циферблата

В остальном всё — как прежде: сложности российского сыра и сыска

В новостях — предприниматель, съевший сосиску

Вместо общей готовности встретить партийный съезд

Отсутствие марсельезы на берегах Ридзене, нарциссов из Сан-Франциско

Цискаридзе, Cysco Systems, Cis как нота до диез

Не та планета

синопсис: идиоты на воле

из досье: для знакомства на улицах слишком робок

преамбула: смени аватар, я давно прошу

на всех вершинах царит незеленый шум, изгаляется шут гороховый

липовый, запоздалый хорунжий символизирует накопление суррогата

новогодие пробок тире петард, шутихи упражняются в целебном ушу

или причина такого грохота

не оружие, но капитана врунгеля фантастическая регата

мимо мудьюгского или мерсрагского маяка, на траверзе

о котором писал для Брокгауза еще Ю. Шокальский, внук Анны Петровны

линзы Френеля заставят тебя позабыть о трапезе

рында звенит как в фильме — в одиннадцать ровно

провожая цепочку или ремень —

            упругую дюжину слепков и снимков, старых подарков

                                 иными словами, месяцев в относительную недоступность

молоко убегает в залив, общая черепица не позволяет без пыли, шума и лая

напиться, ибо супруги всё еще вместе, без перемен,

и полная ступа заметна всегда за версту, но

да здравствует ступор,

гусь и индюшка в обнимку гуляют под арии Менелая

о чем поет мудрый и благородный?

О селах Гроссва́ргула, Тю́нгеда, А́шара, в них

живут разные племена, тюхи-матюхи, бюргеры, чудаки

пока не пришли наблюдатели из народа, спрячь свои изумрудные плавники

к тому же — беги риторической болтовни

эх, деля ендову́ и ендо́ву с меланьей, будучи не в фаворе

превращаешься в бройлер, ужимки не катят, астролог поди не в теме

как сказал тот, которому кланялась Роза Фройлих, выкидыш воли

наступает на пятки закатам, и сумеркам, и путанице растений

(голые или в обтяжку ляжки демонстрируются уже второе столетье

возражал еще Баратынский,

ибо без нужды, деревянная кустуряка — и та в голос бы возопила

короче, в натуре тяжко, гражданочки, пора пожалеть нас

и самой ядреной кукле завязывать с сексапилом)

нет летучих сандалий, чтобы гудбай-май-лав переместить в прости

промежуток стальной, и не стыришь, в нем скачет

бодрая электрическая отвертка

заправляют актрисы, им главное — поскандалить,

встать нетвердо на шпильки, бедрами потрясти

а в остальном — они пустые как ведра

наблюдается перевес на корму, будоражит котел и космическая печаль

почитай, как в детстве, в халупе, письма Шеклтона и капитана Воронина

действие определяет щемящая музыка,

вредная тетка лупит прикорнувшего москвича

вот и вся душевность, поначалу запомнившаяся из «Иронии»

береги билет, воспользуйся поездами, женщина-ложка не дождалась обеда

но в иное застолье этуаль не заботится о денежках и комплекции

ведь дебют января — почище сдачи под ключ сложных зданий,

юбилеев любимой лошади, Дня Победы

Марс потерял актуальность. «Происхождение дам» — тема для новой лекции

все понятно с браком и собственностью, с Римом и варварством, с государством

вопрос «есть ли жизнь на Венере» врагу подари или оставь за скобками

кто виноват в прерванном нересте? браконьерство, коварство?

слишком бедная рифма пробирается в Дойчланд улицами московскими

план удался без помарок: довести первое января до офигительного окея

бред попсовый, плохие манеры, клоун гала-концертный, как лярва

хвостом виляет, усы нафабрены

был и у нас свой брэнд, он же — трэйд марк, внушительнее,

чем паркер или икеа

сакко тире ванцетти — главные канцеляры — акционеры фабрики

американца за рубежом отличали манера бега, отсутствие папироски,

портативный биг эппл, смотри макинтош: кириллица не читалась,

                        сбой в кодировке, сыскари дерзайте

пижама тире арестантская роба: тире как вариант полоски

(в этом месте возможна попевка: лапти мои, утки все на пруду

или волки-зайцы)

ё-моё, полоумный январь нам нашепчет еще волны йогурта, горы кефира

в нем тепло на птичьих, брошен камень в липовый осенний альбом

(белый бим, белый дом, который построил клоун по кличке бом),

ваза лепилась

не руками, а носом, губами, лбом

мы верны бороне-суковатке, палке-копалке

выступают дуэтом и бродят ночами тени: слово и дело, ящер и кролик,

славянофил — остзейский барон

в контурах вазы, стоящей на постаменте в парке

отпечатались силуэты — профили тех, кто глядел на нее с двух сторон

мой совет: вы из вазы не пейте, устав от вампук и пиршеств,

в комнате девичьей

печки ход холостой, за сезон отвечает Ора как свет или дочь Юпитера

из кротовой норы фэйсбука коллега пишет: «привет ходасевичевой

европейской ночи от уже и не знаю чьей ночи питерской»

ей теперь хоть бы хны или краски другой пришлешь, сколько можно

нервы трепать

от одного вида наших (дело, конечно, хозяйское, и решается так

приватненько)

штаны мешковатые, и не клеш, носы перебитые, бритые черепа

куртки — как ватники

мужики происходят от существительного, женщины от глагола до

прилагательного все спешат в новый год

завален доверху паразитами, бас-балалайками и тальянками

любой подземный переход зимнего города

романтика не связана с трансильванцами, итальянцами

встретясь в бане, «опаньки» не кричи, тихо произнеси: какими судьбами!

здесь теперь по веленью щуки, по зову сердца, потребностям боевого торса

не рискуй, сочинишь об этом опус в сети — мы успеем тебя забанить

а телегу послать орловскому рысаку в виде тоста (и вместо Щорса)

брат-ноябрь смену не сдал — подвела лягушка немецкая,

отвечающая за климат

или янки-сурок-перебежчик опять формирует клоны

темный город сурово мешкает, светофоры на желтом клинит

отмороженный селифан поздравляет обморочного сталлоне

новый закон царя Хаммурапи: аборигенское «очень жаль»* * В современном немецком языке наиболее распространенной формой извинения является фраза «es tut mir leid», которая буквально переводится как «мне очень жаль». в пиджаке нашарь

без налогов на хвою, преждевременно выброшенную за ворота

избежав царапин, земля превращается в новогодний шар

вокруг которого корн или шнапс совершают за ночь тридцать два оборота

хуже редьки Dinner For One: бабушка и дворецкий сутками поднимают

за здоровье отсутствующих, и, не скрою,

ist enigma für mich* * Для меня загадка (нем.). Немецкая машина для производства шифров во время войны называлась также «Enigma»., шифровальный станок, я вообще человек ранимый

пересядь на диван, покемарь, может, к ночи дадут не первое, а второе

тридцать третью цифру по Карлу Иерониму

лодырей не вини, новогоднее дерево мы прошли, как Сатурн,

по кольцам до корок

мы надули шары из Лауши, послушные стеклодуву, свинцу и цинку

циники остались в прошлом году, а теперь диджеи-богатыри

определяют скорость

с которой мелодия вертится под виниловую пластинку

Переход медведя Диделя из Гёрлица в Зарлуи

По ходу действия он меняется

Сначала лезет заставка

Портьера, если угодно

Потом появляется сам

Полосатый, когтистый

С короной в звездной пыли

Многоугольной

Корона растет

Превращается в крышу

Звезды мигрируют

И только тогда замечаешь:

То были звезды Давида

Вероятно, поэтому он обретает

Новые признаки

Морфологии

Меняет окрас

Уменьшается

Вешает занавески

Напоминающие о крестоносцах

И городе, в котором было однажды найдено

Колесо