ISSN 1818-7447

об авторе

Артём Верле родился в 1979 г. Жил и учился в Санкт-Петербурге и Тарту, кандидат философских наук (диссертация «Эстетические ритмы истории», 2005). Живёт во Пскове, первая публикация состоялась в 2013 г. в журнале «Воздух», первая книга вышла в 2015 г.

Новая карта русской литературы

Само предлежащее

Полина Андрукович ; Александр Уланов ; Александр Бараш ; Роман Фишман ; Илья Леутин ; Артём Верле ; Пётр Разумов ; Татьяна Бонч-Осмоловcкая ; Юрий Левинг ; Виталий Лехциер ; Юрий Гудумак ; Александр Мильштейн ; Андрей Урицкий ; Виктор Лисин

Артём Верле

Переговоры диспетчеров

Путевой лист

не говорите мне, два Александра,

что полетел карданный вал —

карданный вал на месте, троюродные братья,

не надо мастера тревожить по пустякам.

 

о собирайтесь в путь ваш настоящий,

кормящие копите трудодни,

если потребуется, в придорожной чаще

для жарки ног куриных раздуете угли.

 

в Челябинске отведайте беды,

ломая кости кисти жмите руки

коллегам-шоферам и предъявите

сермяжным плечевым свои уды

Четыре статуи

отчаяние в натуральную величину

розовым рубцом светит лицо

груда тела глянцевого, уложенного в кожу

высится на постаменте пляжа

 

пока медная цвель медленно

завоёвывает себе

место под солнцем

и остальными светилами даже

и сад, повисший на своих яблоках

самопроизвольно порождающий желания

как дуновения в прозрачной бездне крон —

лицо

 

на тоненькой планете плоти

неплотно прижимается к стеклу

 

стучит как перечитывает

взгляд словно моросит

и всё тело невидимое —

стойкий запах на пьедестале

в порывах ветра весь

 

то есть, то его нет

мокрого камня запах

на границе собачьей территории

внутри же безвоздушные пустоты — места души

удивлённая тем, что сделало её монументом

несогласная с необходимостью быть в бронзе

в белой пелерине на морозе

в сияющих глянцах стоит на жаре

 

ниже её какие-то там тюльпаны

выше её неприличное что-то

что ей по душе — и хочется верёвку

на шею, файер зажечь — и взашей

* * *

ищешь послание

в вороньем грае

 

а послание в мире

что молча пустеет после

 

от тени дома

птичья тень отлетает

 

а поднимешь голову

и ничего кроме —

 

да и оно (говорят)

обман или нечто тесное

 

и опасность напрасна

как всё чудесное

* * *

вот и лес

да здесь зелень есть

 

и оттенки тёмного цвета

хотя он не цвет

 

ведь цвет — цветёт

а это иначе работает

 

ждёт

глубину бережёт

 

говоря я просто так вот

 

жизнь

всего-то —

* * *

в заброшенных магазинах

кое-что остаётся

 

грошовая ручка

истерзанный стул

 

столбики цифр

и каббалистические карточки

 

а рекламные плакаты

и вовсе радуются

в той пыльной тьме

 

как отцветшие стихотворения

* * *

раёк (маленький рай)

 

где тряпичные адамы да евы

лбами стукаются о древы

(мы рады)

 

а ирод великий невелик

 

а максимильян-царь

плюнуть и растереть

(что и происходит)

 

и бог (воля ваша) таков

что хоть вон неси мертвецов

 

не воскреснет, не примет

* * *

нашей обычною речью

речью ваших речей

 

о своём свете не-свете

не-темноте темноте

 

(ну вот опять эти

речи ваших выражений лица)

 

а так нет ничего

 

(если опять же воспользоваться —

Переговоры диспетчеров

розовая шейка

под лёгким воротничком

и лёгкое прикосновение

 

(приём)

левого проводка наушников

в мире пустом

слева стеклянная дверь

справа стеклянная дверь

а прямо

 

(приём)

оловянный силентиум

afterparty

твой дом

усталая блядь

и здоровенный мудила

 

конец света

(приём)

а ещё нет и десяти

глаза катятся по полу

с зеркальным стуком

 

они лучше смотрятся

(приём)

в прощальных коктейлях со льдом

шуршит струя мочи

как мышка убегающая

 

туда (приём)

где её не мучают

внутри светящейся точки

сигареты разных семейств

 

и невеста (приём)

говорящая тост:

семьдесят восемь рублей

таксисты целуются

на переднем сиденье

пока шансон

 

(приём)

шансон не оставляет им шансов

чувствуется похолодание

возвышается город

 

каждому (приём)

своя воздушная

подушка распускается

воздух герой

славный парень

 

у стенки расстреливают

(приём)

безучастно но более

ничего и не требуется

10 

с трогательной заботой

несёт куклу

напоминающую ему о матери

 

(приём)

матери богов

лишённой сознания и миров

11 

горящая слюна

ни на что не похожая

на пересечении где-то

 

(приём)

отчаянного рта

и печального рта

12 

(конец связи)

атрофирование заражённых частей

 

прощай — до встречи

следующей

ночью длинных ножей