Предложный падеж
Владислав Поляковский о Михаиле Айзенберге
Предельная зрелость Айзенберга, несущая с собой хороший вкус и здравый смысл, стала отправной точкой для целого круга следующих за ним авторов, которые так или иначе «сдвигают» его поэтику, добавляя толику ненастоящего, иррационального, неожиданного, небывалого, — для Григория Дашевского, Марии Степановой, Михаила Гронаса, Василия Ломакина…
читать
Марианна Гейде о второй книге Евгении Риц
Смысл есть, но от него следует отрешиться, потому что всё затевалось не ради него. Задача гораздо увлекательней: перевести режим речи в режим дыхания, установить непрочный нейтралитет с врагом/языком, заставить город воспарить над водами.
читать
Александра Володина и Мария Гусева о книгах Елизаветы Васильевой, Гилы Лоран и Каната Омара
Читатель словно бы смотрит фильмы на быстрой перемотке, и автор безжалостно подгоняет его, заставляя своих героев проживать целую жизнь за одно мгновение. На такой скорости несложно упустить из виду ощущения самого автора, взявшего на себя роль стороннего наблюдателя. Поэт дистанцирован от своих героев и беззастенчиво записывает всю их подноготную, с дотошностью механика разбирает их на винтики и пружинки.
читать
|
25 
