Само предлежащее
Данила Давыдов
В процессе изучения
мы тоже не только знак говорит трава
и у нас есть какой-то, но свой язык
грань заданная столь невыносимо узка
сколь неисчерпаем крик
жука, пожираемого воробьём
но до этого жук нас жрал
мы говорили: успокойся, всё хорошо
но он был голоден, не отвечал
читать
Полина Барскова
Мак неровный
Хочется быть услышанной впитанной как ливень землёй сухой,
Поперёк дрожащего неба зарницей лихой — Хочется быть замеченной — Или среди снегов
Попрыгивающей лисицей, бегущей мощных врагов
И хитроумных жертв, чтоб ты видел: я алею чернею горю.
Не в ожиданьи ответа
Я с тобой говорю.
читать
Макс Росочинский
Мера и метод
Полый ствол без корыстной коры.
Никогда не заметит
в древесине времён эти чёрные поры поры́
человеческий глаз, замещающий меру и метод.
Разве птица бьётся в твоей аорте
и гербарий артерий сплетает в герб?
Отчего же чувствуешь дискомфорт ты
в шее, в ноге?
читать
Линор Горалик
Момо
Из осторожности его спустили на землю сначала в километре от лагеря, с ним вышла говорить высокая худая женщина при двух пистолетах и автомате и двое вооружённых девочек в полипрене с ног до головы. Терпеливо и вежливо он рассказал про гастроли, начавшиеся, увы, ровно в день асона, про русскую труппу, про своё решение искать помощи (а про Жерома не сказал ничего). Женщины смотрели на него без особого восторга, его надо было кормить, он представлял себе, как старшая женщина, вполуха слушая его медленный, густой голос (со свойственными всем бадшабам странно расставленными паузами, когда приходилось сглатывать слюну), мысленно пытается рассчитать количество еды и таблеток, которыми придётся обеспечивать его огромное старческое тело. Он отлично понимал, что выбора у женщин нет, бадшаб есть бадшаб.
читать
Евгений Сошкин
Неопознанные корабли
детьми мы с тобой в суглинке
отрыли зарытый прах
мы — варежки на резинке
в твоих пустых рукавах
а нынче пеной прибоя
мазнув меня по губам
ты свешивалась с билборда
при въезде на автобан
читать
Кирилл Корчагин
Фракции дня
этот чёрный сказал поглядывая в айфон:
я помещаю семя своё в каждую вещь,
распарываю по́лосы расписаний,
собираю слоящиеся голоса,
искрящиеся же́лезы в крушении
нашей ночи:
видим всё это на ютубе — мы,
сидящие при электрическом свете,
под цифровым огнём, смятые сущие
с накинутыми плащами
читать
Сергей Морейно
Цвет: красный
Последний сон был еще другее. С двумя незнакомыми девушками он выполняет какое-то задание. Ему нравится светлая, а он нравится темной. Та, первая, капризна, она уходит, зато вторая берет его за руку и оказывается Да. Это соединение рук окрашивает сон теплом. Они идут куда-то по берегу, засыпанному сухими белыми ракушками. Кругом тишина, лишь утки бьют крыльями о воду и где-то вдали звонит колокол. Кругом чернота, только Да, белая, нагая под черным пальто, лежит на ракушках. Он трогает у нее между ног, там горячо. Она предлагает уехать, но обнаруживается, что машины нет на месте. Они ищут машину и находят ее на невысоком холме. Она стоит меж деревьев так, что выехать невозможно. Однако на крыше у нее есть ручка, как у чемодана, и Алекс попросту снимает ее с этого холма.
читать
Антон Равик
Короткая линия
Косноязычие — исходный пункт
для человека — это его природа, в конце концов
только потом он бывает награждён церемонной велеречивостью
способностью кричать
если же он блаженный, он остаётся в своём грубом, несвязном бормотании
Мэлон умирает
Живёт странный человек, который никогда не смотрит на свою мысль со стороны.
Солнечным летним утром он идёт по Кирочной улице к метро,
он думает о том, как войдёт в вестибюль, пройдёт турникет, спустится по эскалатору, затем будет ждать поезд, стоять, держась за поручень, в вагоне или сидеть, если повезёт, как пойдёт от метро к работе через торговый центр.
Он не замечает, что думает об одном и том же каждый день, и его мысль всегда принимает одни и те же формы — одинаковые слова, фразы — состояние полной готовности — ни звука;
ничто не шелохнётся;
чувства застыли, они на привязи, они — изваяния.
Истуканы в пустыне.
читать
Гюбрис Ислама
смотри говорю я ей
говори смотрю я ей
меж нами несколько страниц
исписанных словами
боль противоречие страх
злость слабость катастрофа
холод тьма тупик
ну что ну что же ещё
должно произойти
чтобы я перестал быть голоден
читать
Александр Фролов
Тень птицы: схемы развёртывания
Колесо подсолнух на полуслове прерывает, стелет пододеяльником ветер разодранное горло, мелет зернистость пыли, рассеивая тумана деньги, водных знаков перископ разбивая. Катится пуговица по небу, день, застёгивая натюрмортом зарождающихся маленьких взрывов: блоки окончаний растрёпаны, как газет беспризорность, продетых спиралью нисхождения имени, выпадающего в осадок новым выпуском передовиц, запахом свежевыкрашенных стен в поликлинике, куда в детстве боишься заходить, как в царство мёртвых, надевая близорукость на тень птицы, ломающей детерминизм перспективы в падении вавилонской башни утра. Медленные фотографии зажёванной ленты в пуповине дома.
читать
Виктор Багров
Колебание
снится, не спится, снится мне
снятся: каменные заметки
вечер, проросший из тростника
каменный голод и тетива
из собственноручно вынутых
ночью мне снится, не спится
шарообразный песок, или же
только песчинки и лёд
так похожий на тёмный уголь
читать
Карина Лукьянова
Незащищённый просмотр
Но, угасая, предметы теряют тела.
Не успевает достать из кармана
сахарозаменитель
и по инерции переходит
на красный сигнал.
Плотность скрывается в полом
пространстве, где
не разрезано имя.
читать
Люба Макаревская
Пуповина
Тело было для нее неким мучительным механизмом, сводящим ее с ума, она была равна ему и предельно далека от него. Возможность слияния с ним пугала и завораживала ее, как бодрствование во сне или вечное удушье сквозь сон, и ей казалось, что только он обладает властью избавить ее от этого, нарушить этот давно устоявшийся порядок действий, неврозов, ассоциаций и ритуалов в ее голове.
читать
Виталий Лехциер
Выборочное чтение
умолчим про динамику волновую ширины годичных колец дуба
озеро Асликуль, Эльтон, дикорастущие галофиты
озёрную лягушку Pelophylax ridibundus,
прыткую ящерицу в популяциях Среднего Урала
но запомним терморегулирующее поведение рептилий
гнездование куликов заказника «Туровский луг»
обязательно гнездовую ласточку на севере ареала
читать
Ярослав Головань
Нигде нет довоенного хлеба
ты сама выбрала сама
а потом всё изменилось
это жизнь пойми пустыня
сирия лучше чем украина
мы же там есть
официально
понимаешь?
читать
Алексей Леонтьев
Хочется чая
если бы у меня был друг по имени аарон
я бы ездил на машине с квадратной мордой
и был бы членом клуба «дайнерс клаб»
моя жизнь не была бы такой убогой
в ней были бы стиль и выдержанность
мне очень нужен друг по имени аарон
читать
Канат Омар
Затяжное послевкусие
какой-то он чехословацкий
среброхорватский
копенгагенский какой-то и боко-которский чуть-чуть
возможно кромвельский скорее кромлехский
язык
летучий выспренний шумерский
мятущийся и мнущий ладони
на пороге
читать
Александр Уланов
Камень на камне
Башне вровень только другие башни. Настоящая встреча — в воздухе. Оттуда не имеют значения и вида улицы. Путь птицы и одиночества — поперек домов. И становится небом, но не растворяется в нем. Встреча со своим делом — пусть маются те, у кого его нет. Встреча с тем, что за человека никто другой, — смертью, но и любовью. Одиночество — время роста. Никто не видит, как растет дерево, — можно только вернуться и встретить его выросшим.
читать
|
47 
