1
С лицом, запрокинутым в небо, бродит по свету Цира,
Бродит из города в город,
Не замечая, что города меняет.
В небе всегда облака, солнце, луна, звезды,
Ангелы, птицы, самолеты.
Идет. Не идти не может —
Живая, молодая, ноги движутся сами.
Изредка взгляд цепляет верх небоскреба, и удивляется Цира
Редкому незнакомцу.
Несколько раз ей подставили ногу,
И Цира лицом уткнулась в пыль, в грязь.
Встала, утерлась, продолжила путь.
Дали под зад Цире, споткнулась, но уже не упала,
Лишь на снятый ручной камерой кадр стало похоже небо,
Задрожало,
Ангелы пританцовывали техно.
Но больше всего удивилась Цира,
Увидев, как проколола громадная игла синеву,
«Эйфель, Эйфель», — шептали вокруг,
И какой-то прохожий тут же объяснился ей в любви.
Обрадовалась Цира, но игла, вонзенная в небо, царапала,
И Цира спросила у влюбленного прохожего, не зашьют ли небо.
Страшно Цире, ведь не смогут слетать из зашитого неба
Крылатые, ангелы и облака, и скучно станет наверху —
Останется один огромный натянутый синий брезент,
Навечно, до смерти,
Вот и спросила Цира у влюбленного, но замолчал прохожий, исчез,
Кто его знает, может быть, и умер.
Интересно, каким был он? — думает Цира,
Смотрит на облака, и облака лепят лицо ее,
И лицо ее принимает то один, то другой облик,
И сердце Циры бьется все чаще, и глаза темнеют.
Она вспоминает детство:
Одноклассник медовоглазый,
Беготня в школьных коридорах, на берегу реки, в апельсиновом саду,
Мальчик с пороком сердца,
Это случилось в пятом классе:
Не пускали Циру мужчины, но она пробралась меж их ног,
Подбежала к могиле и кинула горсть земли
На крышку гроба.
С тех пор глаза Циры смотрят в небо,
Все, что происходит на земле, помнит она как сон,
Помнит как сон контуры людей,
Домов, животных, автомобилей формы,
Предметов очертания.
Бродит Цира из города в город, наталкиваясь на встречных,
Ее ругают, извиняются,
Иногда снег падает сверху,
И это Цира любит больше всего,
Смотрит на кружение белых точек,
Пушинки тают на ресницах, лицо замерзает,
А потом на лоб, щеки, глаза, нос ложится снег,
Горка снега медленно растет на лице,
И Цира уже ничего не видит.
Бредет она, как слепая, и сны ее волшебны,
И блаженна Цира в узком, потертом пальто —
В день Рождества проносит она маленького Деда Мороза на лице,
Празднует,
Душа ее трепещет, слышит ангелов песни.
А потом снег тает, и наступает весна с дождями, радугами,
Косяками птиц перелетных в небе.
Однажды весной ее обхватили за талию,
И неожиданно, невероятно близко нависла над лицом черная туча —
И догадалась Цира — головой курчавого парня была эта туча,
Растаявшая на ее губах.
Много времени прошло, но губы помнят вкус губ:
Останавливается вдруг Цира и стоит часами,
Вспоминает тот миг,
Один из лучших в ее жизни,
Стоит, переминается с ноги на ногу,
Мечтает, чтобы случилось нечто подобное,
Ведь жизнь так полна неожиданностями:
Не знаешь, какую форму примет облако,
Когда начнется звездопад,
Как перетянет радуга небо,
Где раскроются небесные врата,
Когда наступит затмение солнца или луны —
И Цира думает, что жизнь — сплошная неожиданность.
И видит Цира рядом два одинаковых столпа,
Окаменела, смотрит на эти два странных столпа,
Вспомнилась ей игла, вонзенная в небо,
Заметила самолет, обрадовалась Цира,
Самолет ведь краса неба, его обитатель,
Он всегда там, с птицами и ангелами вместе.
И смотрела Цира на самолет, и самолет вошел в столп,
И мелькнул сильный свет,
Соскользнул столп вниз, исчез,
И был грохот оглушающий, неприятный, и закричала улица
Неслыханным криком,
Сшибли Циру, затоптали.
И раньше бывало, лицом утыкалась в пыль,
Но вставала тотчас, отирала лицо
И продолжала путь, будто ничего не случилось,
А сейчас не смогла встать,
Пыталась и снова падала,
Ногами переступали через Циру, каблуками пригвождали к асфальту,
И впервые с самого детства почувствовала Цира,
Что действительно существует поднебесье и
Совершенно иная там жизнь.
«Боже, Боже», — сорвалось у Циры,
В ладони и стопы воткнули ей тонкие каблуки,
Долго была Цира распластана на асфальте,
А когда привстала, побитая и окровавленная,
Заметила, что в небе не стало и второго столпа.
Ничего не поняла Цира, все поняла Цира,
И продолжила путь, качаясь.
Бродит теперь по свету Цира с тяжелым взглядом,
Старается смотреть в небо,
Бродит из города в город
И замечает, что города меняет.
2
Смотрит всегда в землю Питер,
Считает, что так нужно.
Ненадежно то, что под ногами,
Может люк оказаться раскрытым, можно в него провалиться,
Или где-нибудь поскользнуться,
Или в дерьмо вступить,
И вообще, когда смотришь вниз,
Кошелек найдешь, набитый долларами,
Не пропустишь красивую лодыжку,
Цветы на газонах окинешь взглядом.
Смотрит всегда вниз Питер,
Землю буравит глазами и
Так и шагает на службу, к ночному бару, к любовницам.
Питер высокий, смотрит на всех свысока,
Потому и привык, наверно, смотреть вниз.
Голова его всегда склонена немного,
Он крутится в одном из больших городов,
Потому что молод и любит жизнь,
Если чувствует под ногами твердую землю, спокоен и
Четко ведет бухгалтерию,
Красноречиво объясняется женщинам в любви,
Элегантно разливает шампанское в фужеры,
И книги любит читать Питер,
При этом он также склоняет голову и смотрит вниз —
Ищет фразы, исполненные мудрости.
Ищет и находит, как кошелек на улице.
Таков Питер, симпатичный, разумный, полный сил,
Питер, в лифт входящий и нажимающий на кнопку 92-го этажа.
Любит свой офис Питер, чистый, светлый.
Сидит и работает, склонив голову,
Иногда подходит к окну и смотрит вниз,
Раскинувшийся под ногами город осматривает,
И одурманивается при этом Питер,
Странное им чувство овладевает,
Словно предает он свои жизненные принципы,
Добровольно теряет устойчивость,
Но блаженны эти неустойчивость и страх,
Столь блаженны, что признается себе:
Лишь для того, оказывается, он и живет на Земле,
Чтобы видеть мир с высоты облаков и птиц.
Есть у Питера сильный бинокль в ящике стола,
И в то утро, прежде чем сесть за стол,
Взглянул он на город сквозь свой бинокль.
И рассматривая, как копошатся люди, автомобили,
Увидел девушку, вот она стоит и смотрит вверх, на его окно,
Голубые у нее глаза, удивленное прекрасное лицо.
Смотрит Питер на девушку, голова его кружится, он пьянеет, сходит с ума,
И влюбляется в нее.
И кажется ему, что именно она —
Его снов и мечтаний, его жизни человек,
И кажется ему, что девушка тоже смотрит на него,
И зовет его к себе с любовью.
Помахал ей рукой Питер, она почему-то не отвечает,
Послал ей воздушный поцелуй, опять безрезультатно,
Тогда приложил Питер указательный палец к сердцу,
И опустил вниз, дал ей понять, что спустится,
Вернулся в офис, бросил бинокль и
Выскочил в коридор,
Хочет вызвать лифт,
Но все лифты заняты.
И стал Питер спускаться по лестнице,
Думает, главное — успеть,
Главное, чтобы девушка не ушла,
Главное, сбежать с 92 этажа.
Он, Питер, старый бегун,
Несется подобно ветру,
Вот он уже на 54 этаже,
Вот на 37-м,
Вот на 28-м…
3
Всегда прямо смотрит Муса,
Не отводит взгляда ни от кого, ни от чего,
Ни от жизни, ни от любви, родителей, смерти…
Сейчас не время поэзии или прагматизма.
Время мужества наступило, — думает Муса,
Должен испытать себя ради правды…
Таков пилот Муса, и сидит он за штурвалом самолета,
И стремится вперед, не отводит взгляда от высокого столпа…
Молится и прибавляет скорость,
Видит, перед ним молодой человек с биноклем в руках,
Будто смотрит на него
И машет ему рукой,
И посылает ему поцелуй,
И подает ему какие-то знаки,
Не понимает Муса, чего этот человек от него хочет,
Зачем посылает ему враг поцелуй,
Вспоминает мать, детей, жену, друзей,
Но быстро сосредотачивается,
Главное — не растеряться,
Не разволноваться,
Не разжалобиться, не дрогнуть…
Муса ведь на все, на все смотрит в упор:
На сны, рай, ад.
Но исчез вдруг из поля зрения человек с биноклем,
И приблизился высокий столп,
И призвал еще раз Аллаха Муса, и
Посмотрел смерти в глаза.
4
Спасся Питер, но Циру не смог найти.
По вечерам он входит в Интернет,
Бродит по сайтам знакомых,
Внимательно вглядывается в фотографии голубоглазых девушек.
Иногда ему кажется — вот она,
Но ни одна из девушек, встреченных в Интернете,
Не стояла в тот день у высоких столпов.
И на улице останавливает Питер девушек.
В кафе и барах тревожно озирается по сторонам,
А по ночам, вернувшись домой ни с чем,
Уткнет голову в подушку и старается
Хоть как-нибудь, хоть во сне призвать Циру.
5
Цира как будто не изменилась.
Все еще любит небо и его обитателей:
Звезды, ангелов, облака, солнце, птиц, луну…
Но когда видит самолет,
Вздрагивает и закрывает глаза.
6
«Зачем человек с биноклем помахал мне рукой,
Зачем он послал мне поцелуй?» —
Спросил Муса Бога на том свете.
17 
