Постномадизм

философия

и лилии гибель

интеллигибельна

* * *

день ли помнишь

июля чело опечалив

печатью чуткой чадя

упала ли в пламя пчела

сейчас

вчера

вечно

          скользит языческое солнце в пустоту

                                                            сколько

вселенных тебя навсегда забывает

          на страха радостного острие

                                        подумай:

хаоса

ось сухую

на память о сне спугнули

и паки мановеньем божьим оживе

тебя уведомить спешу

друг мой:

здесь и там

путями млечными

возникают женщины

кочевники обречённые

в неизвестность влюблённые

в благочестие бегством спасаючись

* * *

о водопад                    рука

с которой ниспадает тога

и шествие творяще сто́га

и кра́сно и бело́ и си́не

светанья путь

из живой

светомира неуловимости

с голубоватым речного слегка привядшего ириса запахом

в зимний слесарь выходит двор

солнца пронизан царапиной

пурпурной

со своими

прощается он друзьями

полуномада безмолвием насыщаясь

пузырчат гекзаметром рай и замурзан пузатый

прустообра́зно место просто

и пепелесо

и чёрно

девушка движенье здравствуй —

                              на то ли полянах

                    площадях то ли

лёгки деревьев души

в других каких-то

краях

любовники

безумцы и поэты

плывём пылающей мы бездной

чаепитья заканчивая

послеполуденные

прежде чем

послесловия

после мысли поля́

послевкусия

запаля

послеобеда —

послесвобода

* * *

на неба закатного зимнего фоне

де́рева профиль голого строг

день некрасивый очень сегодня и неуклюжий

старости небо зимне

над подоконником

judge tenderly

of me

но не стремились вверх дома и не падали

тишины постаменты и лун пергамент

с места этого кожей вместе

к изголовью

карабкаясь жизни

на языке ночи код скучал у меня

от твоего лежать желанья так близко

каждый раз потому что субъект

это вся его

речь

* * *

в лоб — небо

более бело

облаков

лабаз

ом

сегментированная топология тенистого пригорода

ну чё пойдём сёдня

на тачках позажигаем

сияющий белый покой редок теперь и

недолговечен

в проходящей цветенья идеи

наука собой представляет по сути

анархистское предприятие

в малой фигурах власти локальных

путаница из

людей любимых и юности

невозможной

* * *

долгих свободно ходить во свечении сумерек

земли́ во лузях телесности зимней

в сновиденьях каких местность могла бы эта нуждаться

ложная до бесконечности даль

утрат трофических

          процессии и птицы

мира суммируя сумерки меркнущи

в риторики тенётах цицероновой

выпить

всё призывало выпить

как если бы словно

ласка с тоской

стакнулись

резонирование визионерских районов и зон

оставался немного справа вечер

и уже не стоим на земле а реем

в перипатетиков снах осенних

цезур капризны инвенции

озерца созерцая звуков

в напряженья сосущем движеньи

нигде меня никогда не было

сэки́ нимко́дя ме́нам лолöй

в вашего ды́мке письма —

шондí ломтыллы́лö

* * *

сияет луна или нет

тут нет озера хубсугул

чтобы достичь истории

одинокость взаимопронизанности одинакова

бронзовых

пронзая бонз и розовых

по заколдованному шёл я кругу

чёрных площадей

но бегством не желал никто

спастись

* * *

огонь выговаривая

веришь почти что

в оксфорде мы

нагрузка на жест ложится

                                        диакритическая

в теченья речевого регионов высоко

широтных

шляпка сползла ей на левый глаз

меховая

когда о начале рима думали мы

продолжая телодвиженья

наши

что же думалось мне

я за миф

(между нами —

ты нашёл себе работу?)

* * *

случайно-точно

излучая указанья

легчали странно на рассвете сны последни

как можно быть саамом самому себе

самумом ли

с умом

ли

в это время я кончила читать гомера и перешла

к трагикам

предвидено всё                               но

воли дана свобода

                              в то время как думая

                              о реках

самосожженье

то ли ягоды то ли не званные звери

                                                  верь

полулилий и улей и

                              сталь и лазурь

шёлковых баек пале́я толкова

грузен зело

                              зарделся

                                        скит

постномадизм

сосо́к покачивающийся

                    и ливень золотой

жест соверши удерживанья чинтамани

пока не сделаешься сам

путём

к хрустальному усталости всё ближе конт(ин)енту

в дождь подошли

к персеполю мы

часты словно секунд ресницы

ме́ли е́мля земе́ль и

мете́лей мле́ко

в нарративах скифского снега

где вода будет пахнуть тобой

не светлей и не северней

алый слепок огня

слепень

* * *

пространством двигаясь зангези

воздушен порох пиранези

май

пианизма сиреной пьянящей

сирени бушующей

шаманизм

анимы

* * *

всё существует слишком поздно

как от летящей пули наискось

и слева ты стареешь от

судьбы

на вкус

зияние отчизны зная

алеаторикой рассказа и

                              резни и зноя

к печалей завершенью эры

ост(о)рожных

перун

валы ловя

и волн лавы по воле

туч плечи блистающих

черешни соболем чёрным одел

июль

ухмылкой

полу́дня лимон

намылен

музыка

истомы

система

прощаний

рощ                    и

прощений

          истовых

вывих

* * *

зимы́ в узелках

змеится глаз

ловушки свои подыми

голубые

на отлогих                     молитв

вершинах                     туземных

не умираешь эти дни

                    так быстро ты

на город она

                    похожа была

ночью шёл снег

казалось

внизу

вращается зима

и небеса такие инки

таинственная родина светает

дивногорье

долин белизны

низин в линзах

хазар боль и

даль

тревожная система ветреных конструкций

останцов                                                   созданьями

невесомости

стансами

странны затерянных шорохи

                                        тундр

песнопений устьями ветра

                    пересыхающих

и

пеной

* * *

бзыртуя

клестуются слесь

зебесносди соги

и зыки

лесостепи июль

ба́лок

леером

поймы плеромой

увалов силе́ном

силится

полувсплеска лучина

                              излучиной

ле́ска леска́

          лаской

метель

земи голью

позёмки зенки

потёмок тесёмки

звизжи

льдом

          полдень и льном

полня

рыбок зыбки

водя́ны зыбки

звука сквозящего

сквозь словеса

* * *

к старинным при́станям сбираясь

рукой пространства укрываясь

тревожен и стреножен рай

сибири вер

перебирая

стальная мягкая

пушится полутьма

гомер я знаю был елена

                    (троя пала)

жирнеющей                     озябших

воды                                         рек

всё это отдаёт прощаньем

соедини ладони с пустотой

всё здесь темнеет слишком рано

в паринирване ветреной стремнин

и в низком серебрился север солнце

чертя лазури зыблемый топаз

к оползням косогоров издалёка

дождь спал среди сосновых звёзд

и равенства струилась осень дхармой