* * *
бронзоволицая статуя
рабыня с зубами слоновой кости
за два дня до аукциона
оказалась больна
изогнулась
так ломит суставы
ноют трещины в слишком тонких запястьях
от боли до крови прокусила коралловую губу
парализована страхом глядит
от напряжения затекла, онемела шея
отнялась и безвольно упала рука
смятую в кулаке уронила записку
опытный реставратор
прильнул к ней вправляя
смещенный мраморный позвонок
шепчет «не бойтесь, немного хрустнет»
стынут закипевшие было в груди слезы
обрабатывает то место
где расплылась и подсохла клякса
на побелевших костяшках пальцев
из своих усов он делает щетку
чистит сколы, швы, подмышки, в шагу и клеймо
потом она только вздрогнет
на стук молотка
и будет невольно дичиться
когда новый хозяин поцокает языком
* * *
«сворачиваемся» — беззвучно. сестринским указкам
не пришлось ни выдавливать голос из тюбика
ни поскрипывать пестрыми дверцами шкафа
было слышно, как кусок этого мира — не больше сухой печенюшки —
отломился и упал на вылизанный пол
как предупредительно залавировали скуластые орудия
как, бастуя, вылезли лезвия каблуков
и эбеновоголовые нубийцы в котельной —
не те ли, что сами носились с собою, как с балансиром —
спросили: «управляться с собственной живучестью — как это будет по-русски?»
и не ответ мешает по-каратистски технично ставить блоки
не мотоциклетный шлем с поднятым забралом в правой руке
а банальное штрейкбрехерство и шпрехшталмейстерство
в общих чертах арендованное у автобиографий самоубийц
и снова психиатр скажет, поправляя мне на горле молнию:
«в твоем поведении есть что-то верблюжье»
* * *
попробуй недосчитайся нескольких звезд на небе
том, что и пальцем не попадал, набирая номер
следующим шагом ошибался дверью
но входил все равно, едва понимая
то ли не успел в последнюю минуту
то ли звезд не хватает и их недостачу
следует просто учесть, занести в реестр
* * *
нащупывая губами горлышко
пить записки из брошенных в море бутылок
проборматывая темноватые местами каракули
гортанно-кудрявое бульканье пузырьков
артикулируя тщательно в формулах вежливости скомканные начала
захлебываясь диким смехом
вникать в подробности катастрофы
корабль утонул
и солнце сморщилось
и море опрокинувшись разлилось
и мы тут
мы тут
тут
мы, ваши суррогатные братья и сестры
по разуму, конечно, по чему же еще
хоть бы заемному, хоть бы и внеземному
есть ли разница в этой стадии амнезии
вкусившим от неземного блаженства
мы, те самые, желеобразные небожители
затерянные в железобетонных необитаемых джунглях
стоим в три погибели неоткрытые лжеорангутанги
на невозделанном побережье вожделенного шампанзее
ждем сигнала и умираем от жажды
тут поплыли чернила
и сквозь розовые, синеватые линзы медуз
мелькнули обмылки плоских невыразительных лиц
* * *
спекулировать любовью и смертью
смертью в розницу, в зеленой серийной упаковке
любовью большими партиями (это ничего что подмокло)
образец товара:
ты умрешь не как клоун подскользнувшийся на банановой кожуре
под смех друзей
а от обострения собственного занудства
среди малоприятных знакомых
и им, и тебе будет только тоскливовато не по себе
в этой истории
узнаешь кого-нибудь
среди немногих без видимого воодушевления идущих за гробом?
зато в могиле тебе будет в самый раз
придуманную в юности эпитафию съест по ошибке
компьютерный червь
(Он умер, чтобы я
Могла прочесть на камне:
«Жить, милые друзья,
Не хочется пока мне»?)
* * *
теперь и я
как в сапогах и витринах
отражаюсь в твоих начищенных до блеска небесных внутренних органах
вот как я выгляжу:
с губ срывается нечленораздельный клекот
а изо рта торчит недопетый куплет
тут же цепь и ее громыханье
и отчетливо — так что даже протирать ничего не надо — видно
как влетев в одно ухо, поспешно вылетает из другого
это лишь потому что я тут пишу на французском
возможны некоторые неясности
толкователь, однако, не оставит нас в непонятках
утробное урчание значит беззаботность и праздность
хризантемы без запаха, просто потому что они далеко
и они непосредственно указывают на внутренний голос
(также неслышный отсюда) и щекотку
* * *
со дна приходящий в одностороннем порядке спам
да и с чего бы это я вдруг стал слать вам письма
дорогие долгие черные рекламные паузы —
товары из космоса: пустота, расстояния, невесомость, пыль
усовершенствованная пустота, расстояния нового поколения
хотя когда за спиной остается одна световая ночь
прижимаясь щекой к корпусу дрожащей перед взлетом ракеты
уже почти нецензурное имя бывшей подружки
нацарапает гвоздем, чтобы корабль носил это имя
хаотично мечась в поджавшемся в притворном ужасе космосе
пока не сгорит в плотных слоях атмосферы
как расческа с застрявшими в ней волосами