1.
стоптанные мизинцы
выглядывают из-под ремешков сандалий
голубеют вены вокруг лодыжек
принято: рвать цветы
на жестких как шпагат стеблях
положить в карман пару мелких шишек
чтобы выкинуть на обратной дороге
не успеешь стереть крошки после обеда
уже и ужин
хорошо когда поменяешь клеенку
ничего между ней и столом не застревает
как бы так и с головой сделать
как бы так и с тобой и со мной сделать
2. (подражание Фросту)
Когда кто-то по снежной идет борозде
Быстрее тебя идет вперед
Ясно что если он повернет
Его уже не будет нигде
И даже пусть повернуть за ним
Твое ау как плевок в снегу
Неразборчивое агу
Снежинка упавшая на губу
Рядом грохнет собачий хор
Небо дотронется до плеча
Гладкое как большой забор
Какого-то нового богача
3.
хорватские дети не спят
над морем не тихо не тихо
а тут у меня аки клад аки склад
ми ихо и рядом ми ихо
их хочется молча стеречь
под розовых плеч шелушенье
дочесть докурить и не лечь
такое простое решенье
на сутки поставит печать
рассвет, и добавит их к папке
где они будут вечно как чайки кричать
ища свои пляжные тапки
4.
только не ехать не топтать других городов
не задеть суровое время горящих туров
не перепутать кафе не переплатить
в сумерки у берега стройки не остаться без провожатых
вот такие мои были страхи пока не гря
нул некий туш и сброшен был, что ли, полог
и они вдруг стали — как в пятне фонаря
волоски травы и лужицы осколок
5.
Давай с тобой, Господи, поговорим по числам:
Что у нас получается по числам.
Как бы органайзер почистим.
То, что переносимо — перенесем.
В принципе несомое — по смыслу.
Только непереносимое ни за что не перенесем.
Лучше сразу же отсосем.
О чем я, Боже?
Да обо всем.
6.
чем занавесить наши косые терраски
чем выковырять мышиный помет из наперстка
лес на темени у зимы затемнел как шерстка
лопаются шины не выедешь без запаски
ищу пока еще помню где может лежать:
горстку ключей нашаренную под горой перчаток
чтобы не убежала хочется чем-то прижать
перебирая дни как шарики четок
не успокоиться — дыханье только трудней
только больше в голосе чьих-то ноток
оторви и брось от сердца меня забудь
эту азбуку морзе без толку ею стукать
только успеть напоследок сердце ушибить как локоть
и быстро выбрать чего тебе не вернуть
7. уже
Уже не хочется ни перед кем особо раздеться.
Ну не пиздец, а, господи, не пиздец, а?
Я, скорее, болотный царь, чем его игрушечные лебядки,
я поэтому не лечу на блядки,
у меня везде складки.
Забыла как пишется: пальцым? Пальцом?
Пыль осыпается серым перцем.
Не умею работать: то хожу, то лежу, то слушаю «Аля — улю»,
А снаружи уже некоторым выдали по ружью.
И вот как во сне пытаюсь дверь руками закрыти,
А в глазке кто-то ощерился бородато.
И, похоже, надо или бежать куда-то
Или говорить: войдите.
8.
так ловко позвали как будто за каким подарком
и годы идем утопая в пыли по локоть
походный монастырь барабанщики копьеносцы
липнет белье к нагретым на солнце латам
льнем к чужим крепостям как голуби к мусорным бакам
жжем тополиный пух чтобы не замечать старенья
покупаем новых взамен умершим собакам
женимся на пленных глядим туземные представленья
марьину рощу как будто называл католик
по марьиному лицу дождь и ветер прошлись стамеской
запахи молока и рыбы смешались в ее подоле
когда она несла в нем неожиданного младенца
тихо бы выспаться в одной из ее пазух
где духота расслабленна и тьма кромешна
не услыша бой барабанный
но в проезде радио москва говорит, говорит — не вырезая пауз —
о том что смерть неизбежна
от лефортовской набережной до басманной
19 
