ВСТРЕЧНАЯ ПЕСНЯ
Напои, кудахчет нищенка, накорми,
дай деньгами или едой.
Но и мы устали, нищенка, но и мы
если сыты — своей бедой.
И с чего бы это, нищенка, мне в карман
лезть, когда там дырым дыра,
в лучшем случае, Библия или Коран, —
ни кола, то есть, ни двора.
Ты гляди, какая в мире тишь да печаль,
как дворняга взглядом в ночи
дали слизывает, несущиеся в даль,
вот и ты давай, — и молчи.
Не могу молчать, заходится, дом сожгли,
а в дому — детей, а сама
потеряла разум. Но ведь и мы сошли —
и сума порвалась — с ума.
И сказать по правде, дерево ли, снега,
их спокойная чистота, —
с проживающим — разминовенье, пока
он не стерт, как клякса, с листа.
Потому не плачься, нищенка, и не тронь
струны жалкого естества,
а сложи ладони лодочкой и огонь
раздувай себе Рождества.
* * *
Вот это временно́е расстоянье,
нас отделяющее
от тех, кто умер,
так походящее на таянье,
их утоляющее.
Возможен ли заме́р, безумен?
Подмешанное вроде специи
к жизнедыханью
желанье встречи
с переселенцами
в той не-стране их недеянья,
не-ртов, не-речи.
В каком соотношенье горестном
разновреме́нье,
что тянет жилы
в две сто́роны, пока в гори́стом
краю, согбенные от бремени
могил, мы живы?
* * *
Точные часы ночные
думанья о том, что лишь забвенье
смерти нам устраивает забавленье,
время превратив в часы ручные.
Чистое непониманье
выносимости, — того, как люди,
где-нибудь уже лежащие на блюде
Го́спода, живут в сияньи.
Пробуждения шкатулка
между сном и сном, заглянешь — ночи
бархат, — жизнь в ней одиночей
мертвого воробышка Катулла.
Млечного пути частица,
внутрь себя очнувшаяся мыслью.
Заклиная вечность, перечислю:
пробуждаться, теплиться, ютиться.
15 
