Кофейная лавка
Там был столик
И это вдруг мне
Намекнуло
На дикий похабный ужас
Долю ничто во всем
Бывают времена когда тебя слушают
Лишь бомжи и зеки
Пока секьюрити и баристы
Глазеют
Покуривая на пороге
Скулы свела скука
В унитазе
В подрагивающей воде
Плавает тампон
Яркие красные струйки
Расходятся по воде
Номенклатура
На чеховской веранде вслушиваюсь в сиюминутно участливые голоса
На самом деле никто
Похоже что связаны напрямую
Близость и бессердечность
Как губы с губ
Ненароком срывают герпес
Потому что слишком чувствительны
Поцелуй его
Может он пройдет
И вот уже
Из экономии
Их речи наливаются
Желчью
В их домах всегда слишком чисто
Или
Слишком грязно
И они создают семьи, общества, города, страны, миры
Слоновья кушетка
Когда лошадь понеслась вслед за бабушкиной
машиной я подумал о Мэриэн Элль
и о той единственной осени которую мы провели вместе собирая виноград
и гуляя по вечерам с ее собакой.
В декабре она со своим парнем уехала в
теплые края и я не знаю что случилось
с ее собакой но я всегда буду помнить ту осень
когда я пытался превратить слона в кушетку.
По-семейному
Всем известно что народная музыка хороша осенью
Когда молодой парень с гитарой под плодовым деревом
Поет что-то такое о цветочной пыльце
Ему уже хватило лета, чтоб еще петь о нем
Среди упавших плодов
И оттого что он сидит здесь и поет
Всё больше плодов подобрано с земли
А дерево радо: пускай детки путешествуют
Ханой
Девочке до того жалко себя, но она поднимает руку:
Чудный день, но я останусь и сделаю чаю, если ты хочешь.
Стихи плохого солдата
Я герой но в какой истории
Мое дело из автомата пускать пули
В тела мои врагов
Стоило присмотреться к происходящему вокруг
И Бог моей страны забыл обо мне
Крестьянские дети
А если совсем не будет еды
Съешьте картофельных глазков и запейте водой чтобы они проросли
И заполнили ваше брюхо
Шекспировские феминистки
Мнимое неведение мужчины
Для женщины главное орудие и главная заслуга
У нее свои причины
Быть безумной
Это не значит что она не безумна
И еще
Учти парень
Она такая благоразумная
Только днем
Иногда
Иногда приходится заниматься чем-то таким простым
Типа болеть и поправляться и в итоге не поправляться
Понимая что это и неважно если речь о ребенке
Вот если речь идет о личности тогда важнее
Впрочем иные личности ведут себя как дети
А дети, ну тоже где-то похожи на личности
И все это в общем несложно
Но несложно и то что заставляет нас плакать
Мы обычно плачем из-за очень простых вещей
Мексиканка
Она продала свою старую жизнь, не торгуясь,
Купила пачку travellers check’ов
И поклялась, что не вернется.
Нет сына —
Ну и хрен с ним.
Нет отца —
Ну и хрен с ним.
Это ее выбор.
Кресты на солдатских могилах для нее ничто,
просто воображаемые люди.
Юмор из ничего.
Трагедия из юмора.
Пополам с глубокой, успокаивающей синевой.
С утра за рулем
О ведьма
Едешь на синем Кадиллаке
Почти не глядя поверх руля
Я знаю кто с ржаной улыбкой
Утопал в сперме и забавлялся
С сердцем несчастного подонка
Из-за него твои родители сходят с ума
Это он слинял с тобой среди ночи
Чтобы загнать свой в твою
О ты прекрасная ведьма
Подыхающая
Красивая сука
Урок русского
Завтра обещают солнечный день.
Маленькая девочка пойдет за земляникой.
А ты как, будешь командовать рабсилой на руднике?
Улыбка вот что важно
ты мог бы быть копом но если бы ты улыбнулся
я бы рассыпался на мелкие кусочки
Племя оленей
В итоге все зависело от этих неграмотных женщин подступавших к солдатам
Со своим даром упрощать все самое сложное до детской арифметики
Умницы, они призвали на помощь звук
Нет ничего важнее для языка тундры
Великие цивилизации берут начало в материнском мурлыканье
В конце концов матерей стали слушать постоянно
А мужчинам разрешили вернуться к их охоте
Сурки
Вчера я выпил много джина. Проснулся
с совершенно заплывшими глазами.
«Вставай, — сказала ты, — ты идешь со мной на работу».
Из моих знакомых только ты одна работаешь
по воскресеньям. Я сказал, что пошел бы с тобой,
но у меня деловые переговоры. Ты тащишь
меня в душ, залезаешь тоже. В горах,
где ты работаешь, живут крупные грызуны.
Пока ты работаешь, я смотрю, как они все ближе и ближе
подползают на брюхе.
«Сурки вот так же волокут свою задницу,» — сказала ты
за обедом.
Есть два типа
Есть два типа людей:
Одни словно инженеры
Они довольны если доводы убедительны
Другие скорее как ученые
Им важнее всего чтобы была истина
Чудо для старушки
Кошка и собака
Удивительно как они жили
Кошка блядовала а пёс вечно ее ждал
И не взял бы ни кусочка из кошачьей миски
А вот со стола мог утащить
Пока никто не видит
Моему деду
Перестань, пожалуйста. Я просто хочу, чтобы ты был моим дедом.
Да, я счастлив.
Да, у меня есть деньги.
Хватит, больше не будем об этом.
Да, я принесу туфли и шляпу.
Что мы, не можем сходить в музей или в театр?
Все нормально, у меня правда есть деньги.
Завтра
Не уверен
Но
Я чувствую
Я
Умираю сегодня больше
Чем грядущим вчера
Совершил сейчас больше
Больше чем всегда
Маленькая смерть
Бултых
В хлорированную воду
Воруя иглу у кактуса
Воруя иглу у кактуса
Я думал что мою боль
Приносит паук
Пока спит
Две обезьяны
Первая обезьяна
не хотела яблоко
ей дали банан
Вторая обезьяна
хотела банан
ей и дали банан
Третья обезьяна
не хотела ни банан ни яблоко
ее оставили дожидаться чего-то еще
Без названия
В пустыне я не видел
Ни одной пчелы
Пока не заметил два сухих трупика
На подоконнике в кафе
Мы всегда кокетливы
И в сексе
И в смерти
Какой-то одинокий надравшийся вирус
Скандалит у стойки
С белым охранником
«А я говорю, еще один грёбаный стакан!» — разоряется он
«О, бля, давайте, жрите меня, если сможете!» (это уже надвигающимся лейкоцитам)
Девушка треплется по телефону
Другая делает пометки
В Анне Карениной
Я вижу двух будущих любовников
Еще чуть ближе друг к другу
И
Двух высохших пчел
На краю подоконника
Остров
Вечно на грани изнеможения
Я добрался наконец до острова
Синего козла
На этом острове люди
Смутные, полуоформленные
А бледные от похоти олени
Постыдно прячутся под шарфами
Никогда нам не достичь завершенности
— Любовь это преображение, — говорит олень
— Убери свои грязные копыта, — возмущенно отвечаю я
Смутное беспокойство
Как это мы
Выносим прошлому
Обвинительный приговор
И притом дорожим историей
И честью нации
Как это мы говорим
С жертвами
И не ощущаем
Насколько самодовольна
Наша мертворожденная доброта
О чем хайку?
Два котенка —
наутро
Вспомнят ли эту драку?
Кот свесил лапу со стола —
Я подхожу,
Он улыбается.
Утренний чай под летними облаками,
Друзья спят,
Я пишу под их храп.
Деревенская песня
Город — бесполезный клубок сверкающих рождественских огней.
Как там моя собака со сломанной лапой? Две ночи назад я лежал с ней рядом,
А теперь я за тысячу миль на диване у подруги.
Я ведь даже не люблю собак. Но как там моя овчарка?
Она ненавидит чужих, как ты, Камилла, ненавидишь собак.
Со всей убежденностью. Пока ей не бросят кость или не сломают лапу.
Даже ты расстроилась немного, когда всю ночь она
Скулила мне прямо в ухо. А теперь я за тысячу миль
И пишу о моей брошенной собаке.
Два света
Я читал до вечера,
а потом дотемна,
еще и щурился, чтобы расслышать голоса.
С утра я читал до разгара дня,
и яркое солнце бликовало на странице.
Под вечер мои глаза горели.
19 
