Россия в стиле дзен
Сразу за окном Государственной Думы видны Гималаи. Горы стоят в полный рост, над ними, подсвеченные солнцем, плывут розовые облака. Сиреневые тени от вершин касаются лиц депутатов, и вот — из-за игры света — эти лица приобретают вид битой дичи; а законотворчество в одну минуту превращается в маленький стеклянный шарик.
Сны депутатов Государственной Думы
«Сны депутатов Государственной Думы» не могучее полотно, волнующее своей мощью, а именно сны, которые витают в воздухе Думы, чистом, как кристалл.
… так и реют эти сны — синие, фиолетовые, грозные стяги…
Лица нахмурены, сосредоточены, иные будто повреждены внезапно налетевшей молнией…
У одного депутата отворен рот, другой свел брови, как черный шатер.
В ранний утренний час воздух Государственной Думы совершенно разрежен, это скорее не обычный воздух, а сферы (горние сферы).
Ну как лучше представить? Внизу (представим) сидят схваченные сном депутаты, в тисках долга; драгоценный галстук сжимает депутатское горло, как гробовая змея; во рту торчит кляп. Это также депутатский долг, или депутатская совесть; огромный неповоротливый кляп — так что ни хрипа, ничего…
А в воздухе бьют серебряные ключи энергии, дрожат и переливаются вихри духа. Но самое главное — по лицам депутатов, забывшихся в живительном, как ароматные смолы, сне, — порхают крошечные феи. Это не королева Маб и ее войско, нет! Это нефритовые феи из Небесного дворца. В платьях цвета зимородковых перьев они прилетели из Студеного Дворца Луны, где всякое крыльцо из горного хрусталя, а кругом стелются чистые воды и белый песок…
Эти красавицы, полные скрытого смеха, играют на лицах депутатов, как на родимом крылечке, притопывают невидимыми яшмовыми каблучками.
… Жадная челядь ночью вся разбрелась.
Мне ведь не жаль, что мокры нарядные туфли.
Оставить боюсь я без подруги вас.
Модернизация
Мне нравится модернизация, вот как хотите. Это не так-то просто объяснить; импульс, да и всё. Похоже маленько на феномен Левитана. Видишь, предположим, рощу в осеннем уборе, и внутри тебя что-то толкает: вот тебе и Левитан в учебнике для 6 класса! То есть именно первобытное чувство, как совместное пение у костра. Это же ведь тоже не объяснишь рукотворно: как здорово, что все мы здесь сегодня собрались? Пусть и заманчиво! Пусть песни Грига, завтрак туриста, многое, что в тебе дремлет… Левитан не больше, чем пример. Человек-то важнее полотна, так что в подлинном, высоком смысле на Левитана плевать. Модернизация все же чувствуется. Она как-то проникает в тебя, наподобие вальса снежинок. Так почему-то считается, что снежинки именно танцуют вальс… Как говорится, без рук, без ног, а танцевать умеет… Но нужно отметить и вот что. Модернизация наделена красотой (об этом уже говорилось); но природа этой красоты призрачна! Как Ида Рубинштейн в башне из слоновой кожи. Либо из слоновой кости — этот парадокс тут неважен! Это хрупкая, невесомая красота, красота-паутинка; вянущий цветок без роду-племени из старинного альбома… Пожелтелые листы, как паутинка (о чем уж тоже говорилось). Но модернизация и не фантом. Даже и по телевизору можно видеть свидетельства, эти окаменелые следы (как в бронзе! Изваяны именно рукой мастера, скульптора! Типа Микеланджело — но нового, даже новейшего образца!). Отсекать лишнее, а зерно-то в землю. И в землю, в землю зерно! Кто-то в запальчивости дискуссии крикнет: чего там в землю? Засуньте это зерно куда угодно, но не в землю. Вишневый сад по-любому не вырастет. Аргументы и факты, это нормально. Но даже и так. Модернизация (вот слово! Уже и само по себе как-то действует! В духе старинной — но и современной — магии) — модернизация все равно делает свое невидимое дело. Ни шатко, ни валко, тут тишком, а там утюжком, не в своих санях — да на мирской пир, вдоль да поперек — и вприсядку, вполколена, на раз-два-три — пошла-пошла-пошла!.. Если говорить серьезно, человек не только продукт эволюции. Он и пленник любви (милый пленник). Он уж если что полюбит — то тут ничто не властно (помимо серебряной пули. Шутка). Левитан, Даргомыжский, «Охотники на привале»… Просто сердце человеческое чует красоту и тычется в нее, как слепой котенок; хотя со временем… О, со временем все будет иначе! Не в том смысле, что левая рука получит статус правой, а правую руку опять назовут десницей (ради сохранения исторической памяти). Люди (если угодно) обратятся в волшебные мыслящие шары и станут летать над дорогой. Что тут добавить? Только то, что эти волшебные мыслящие шары станут летать над дорогой. А ветра-то, ветра нету! Как же они в таком случае летают? Загадка, модернизация.
Экологическая программа для уточек
В рамках этой программы птичек пересчитывают по пальцам, потом рассаживают на табуреточки, после чего перед каждой птичкой помещают специалиста, и тот поет, имитируя птичий грай, известную песню «Вдоль да по речке».
Господин премьер-министр
Распустили слух, будто премьер-министр на деле не премьер-министр, а небольшой варан средних лет. Кто-то якобы видел на телеэкране короткую лапу; кому-то померещились немигающие, как в мире животных, глаза.
Теперь к делу. Варан ли премьер-министр? Это не имеет никакого значения. В 2012 году, да будет вам известно, вараны и люди поменяются местами и наоборот. На это намекнул еще Нострадамус в катрене «О языках». А царь Соломон написал в книге «Притчей Соломоновых»: «Твой язык как сладкий нектар, дай мне испить из уст твоих». Это, конечно, иносказание, разговор под давлением чувств. Что тут изопьешь?
Но даже иностранные представители зафиксировали нонсенс. Вначале все шло как по маслу. Премьер в альпийском свитере сделал ироническое замечание (это нормально в ходе дискуссии). Потом внезапно выбросил длинный язык и — вот уж, как говорится, боги мои! — проворно отбежал на край сцены и уж оттуда начал водить зеленоватой башкой! Цвета изумрудной ряски… Как тина! Коакс-коакс-брекекекс! Короче говоря — привет. Поздно петь Гимн. И бессмысленно, кстати, уверять, что варан не обычная, а куда более крупная ящерица. Люди-то разуверились… Просто по-человечески устали. Кредит доверия исчерпан. Исчерпан доверия кредит…
Хотя варан — в некотором роде — превосходное животное. В мире животных он примерно как альбатрос, только в пустынной местности. Над седой равниной моря…
Среди долины ровныя
стоит — вот парадокс искусства! — некто Сергей Миронов, бывший спикер Государственной думы. Он прибыл на место пешим порядком, потому что — а как? Не на спине же дракона? Не верхом на серебряном единороге? Эти животные, да будет вам известно, не могут быть приставлены к подобному делу. Хотя имеется картина в одной частной коллекции: «Депутат, оседлавший серебряного единорога». Но единорог-то, единорог! То есть хотя бы с точки зрения экологии… Эти парни из депутатского корпуса (между нами говоря) обычно тяжелы, как полено. Огромен груз ответственности… ежели приглядеться — даже веки тяжело подымаются… Государственники — пусть определение и звучит маленько старомодно. А единорог — вольная птица… Так или иначе, Сергей Миронов встал среди долины, и стоял какое-то время, уверенно дергая себя за галстук. Потом было замечено: он открывает и закрывает рот, неслышная речь выскакивает из депутата; то ли неслышная, то ли — унесенная ветром… В своих скитаниях (а Сергей Миронов до того, как стал среди бескрайнего поля, скитался — дай Бог всякому!) — так вот, среди скитаний депутат сохранил самое дорогое, самое грозное свое оружие: отчаянное, как у баскетболиста, рыло. Сорви-голова! Ванька-встанька!
К этому надо прибавить, что на плечах бывшего спикера горят пламенем золотые либо серебряные эполеты; ангел Господень! Даже и не ангел, а подымай выше! Генерал.
Стоит этак, а над долиной несутся дивные звуки. Серебряные трубы? Колокола?
Это — вот вам весь секрет — несут свою службу Светлые (как в «Дневном дозоре, было такое кино). Да, именно так: несут свою невидимую службу Светлые.
— Кто ты, Сергей?
— Светлый.
— Потому-то и стоишь, как меченосец?
— Потому и стою.
Единая Россия, штат Иллинойс
Выяснилось, что в США (штат Иллинойс) имеется бывший индейский поселок Единая Россия. Как уж получилось, что поселенцы, немытые ковбои, так назвали свой новый дом? Но, так или иначе, и поселок, и салун на единственной улице, и сама улица называются Единая Россия. В открытых дверях салуна торчит старый Джо и время от времени молча сплевывает на пыльную дорогу. В его прищуренных, цвета прерии, глазах заметна угрюмая решимость проучить всякого невежу, который сунется в Единую Россию, позабыв отряхнуть комья грязи с сапог. В высоком небе медленно кружит, методично клонясь на один бок, кондор.
О Америка, любовь моя!
Кремль, Китеж-град
Это не документальные заметки, а вольная фантазия.
Около Кремля плещется чистое озеро с синими водами, а по озеру плавают купцы с товарами; шелка, злато-серебро, хлеб да соль, низкий поклон, совет да любовь, не серчай, хозяин ласковый.
Как-то раз синее озеро расступилось и приняло в себя кремлевскую твердыню. Может, схоронило от врагов, либо от варягов-туристов? Но только не стало Кремля, ушел под воды весь в натуральную величину, даже и с кремлевскими звездами. Но, однако, не исчез совсем, а остался под водами, как был: строен, красив и притягателен для инвесторов. Так что в ясный осенний день можно отчетливо различить всю архитектуру. Сквозь чистую громаду вод Кремль больше не кажется печатным пряником в сахарной глазури; он куда как хорош, так что и фотоаппарат немеет; только око человеческое проникает, а еще более — сердце.
Чу!
35 
